Мы все знаем, что главными действующими лицами Октябрьской революции были Ленин, Свердлов, Троцкий, Антонов-Овсеенко и другие большевики. Но немногие знают, что в феврале 1917 года одним из главных творцов победы революции стал наш земляк, малоизвестный унтер-офицер запасного батальона лейб-гвардии Волынского полка Тимофей Иванович Кирпичников. Он один из незаслуженно забытых героев отечественной истории, "первый солдат" Февральской революции. 
Чем прославился этот человек, и как сложилась его дальнейшая судьба? Какую роль в крахе Российской империи сыграл Волынский гвардейский полк? Обо всём этом, а также многих других деталях Февральской революции 1917-го года мы расскажем в этой статье.

Т.И. Кирпичников - творец февральской победы
С портрета в одном из залов Государственного музея политической истории России на нас смотрит молодой человек с погонами унтер-офицера и Георгиевским крестом на груди. Герой Первой мировой? Вовсе нет.
25-летний Тимофей Иванович Кирпичников прославился на всю Россию отнюдь не фронтовым подвигом. "Во время событий Февральской революции в Петрограде поднял восстание в своём полку, начав тем самым массовый переход солдат на сторону революции, и фактически предрешил судьбу российской монархии...", - писали об этом человеке журнал "Искра" и "Петроградская газета" весной 1917 года.
По свидетельствам историков, пафосный "титул" "солдата революции номер один" он получит с лёгкой руки Александра Керенского, вслед за которым и другие современники станут считать нашего земляка непримиримым борцом с большевизмом и творцом февральской победы.

Биография
Тимофей Иванович Кирпичников родился в старообрядческой крестьянской семье в деревне Дмитровка Пятинской волости Саранского уезда Пензенской губернии (ныне Ромодановский район Республики Мордовия) в 1892 году. Учился в народной школе. 
В 16 лет юноша ушёл на строительство Забайкальской железной дороги, где провёл 3 года, по некоторым данным работал кочегаром паровоза. Затем перебрался в Петроград и несколько месяцев трудился на Путиловском заводе. 
Достигнув призывного возраста ещё до начала Первой мировой войны, оказался в действующей армии. Воевал на австрийском фронте, был ранен в руку, после госпиталя оказался в запасных частях в Петрограде.
               
 Верхи не могут, низы не хотят
В начале следующего 2022 года в России будут вспоминать события 105-летней давности - Николай II отрёкся от престола, было создано Временное правительство. К свержению самодержавия привели массовые антиправительственные выступления рабочих и солдат петроградского гарнизона. Революция охватила период конца февраля - начала марта 1917 года (по юлианскому календарю, действовавшему в то время в стране), поэтому получила название Февральская или Февральский переворот.
В это же время революционно - демократические силы сформировали параллельный орган власти - Петроградский Совет, что привело к ситуации, известной как двоевластие. 1 (14) марта 1917 года новая власть была установлена в Москве, в течение марта - и по всей стране.
Основные события Февральской революции произошли стремительно. За несколько дней  по стране прошла волна забастовок с лозунгами "Долой царское правительство!", "Долой войну!" (шла Первая мировая).

Февраль 1917 года
25 февраля политическая стачка стала всеобщей. Правительственные войска были приведены в боевую готовность, а Петроград - превращён в военный лагерь.
 В это время в Петрограде, в учебной команде запасного батальона лейб-гвардии Волынского полка, старшим унтер-офицером служил Тимофей Кирпичников. Как фронтовик он пользовался популярностью среди солдат. 
Начальником учебной команды был раненный на фронте штабс-капитан Лашкевич.
С началом февральских волнений полк был привлечён к наведению порядка в городе. 24 февраля Лашкевич, по приказу командующего Петроградским военным округом генерал-лейтенанта Хабалова, впервые вывел команду для участия в подавлении волнений. Учебная команда была поставлена на Знаменской площади (ныне - площадь Восстания), где в эти дни постоянно шли митинги. 24-25 февраля команда не получала приказаний применять оружие, но 26 февраля такой приказ был дан. В этот день Лашкевич приказал Кирпичникову исполнять обязанности сказавшегося больным фельдфебеля 1-ой роты. 
После возвращения в казармы, уже за полночь, Лашкевич приказал Кирпичникову поднять команду в 6 часов утра, заявив, что снова выведет её на Знаменскую площадь.
Позже Кирпичников так рассказывал об этих событиях. Утром 24 февраля взвод учебной команды под его началом был послан на Знаменскую площадь  с задачей рассеять толпу: "Публика окружила нас сзади, идущие на нас кричат: "Солдатики, не стреляйте". Я сказал: - "Не бойтесь, стрелять не будем". - Толпа людей с красными флагами приблизилась к нам. Я в то время, что называется, обалдел. Думаю: "стрелять - погиб, не стрелять - погиб". Офицер стоял здесь. Я подхожу к нему и говорю: "Они идут, хлеба просят, пройдут и разойдутся". Он взглянул на меня, улыбнулся и ничего не сказал. Он стоит, ничего не говорит, и жестом показывает - проходить. Толпа прошла - обогнула нас по обеим сторонам, и остановилась около памятника (Императору Александру III). Проходя кричали: "Ура, молодцы солдатики". Там говорили ораторы: что говорили не слышно было. Пробыли мы там до 6 ч. вечера".
На следующий день картина практически в точности повторилась. А когда стало известно, что для наведения порядка в городе учебную команду Волынского полка поведёт сам командир - штабс-капитан Лашкевич, Кирпичников, понявший, что на этот раз стрельбы избежать не удастся, стал подговаривать солдат не стрелять. Однако с первого раза ему не удалось организовать солдат, и 26 февраля волынцы снова были выведены своим командиром, на этот раз на Невский проспект. "Я в толпе отстал, пошёл за дозором, - вспоминал Кирпичников. - Подхожу и говорю: "Настаёт гроза. Цельная беда - что будем делать?". Солдаты говорят: "Действительно беда - так и так погибать будем". Я сказал: "Помните, если заставят стрелять, - стреляйте вверх. Не исполнить приказа нельзя - можно погибнуть. А Бог бы дал вернуться сегодня вечером в казармы, там решим свою участь". В итоге, большинство волынцев в тот день сознательно стреляли мимо цели.
По возвращении в казармы, Кирпичников ночью подговорил взводных отказаться от участия в подавлении революционного бунта. "Я (...) попросил к себе младшего унтер-офицера Михаила Маркова. Спросил его, согласен ли он завтра не идти, - вспоминал Кирпичников. - Он говорит: "Согласен". Я приказал ему собрать всех взводных командиров. Взводные командиры сошлись. (...) Я заявляю: "Победить или умереть. Думаю - умереть с честью лучше. Отцы, матери, сестры, братья, невесты просят хлеба. Мы их будем бить? Вы видели кровь, которая лилась по улицам? Я предлагаю завтра не идти. Я лично - не хочу". Взводные заявили: "Мы от тебя не отстанем. Делай, что хочешь". Поцеловал я их всех и сказал: "Останемся друзьями. Не выдадим один другого и живым в руки не даваться. Смерть страшна сейчас только. Убьют - не будешь знать, что делается". Взводные согласились, конечно. Дежурного просил созвать всех отделенных. Те явились полураздетые (...)."Вы, близкие помощники. Мы, взводные командиры, решили не идти завтра стрелять". Те заявили единогласно: "Согласны, только твою команду и будем исполнять". Взводным и отделенным я опять заявил: "Завтра не идём. Исполнять мою команду и смотреть только, что я буду делать". Решили все: вставать завтра не в 6 часов, а в пять".
 
Первый герой, первая жертва
Утром 27 февраля 1917 года в 5 часов утра Кирпичников поднял подчинённых ему солдат - 350 человек, накормил, вооружил и построил в ожидании прихода начальства. 
"В 6 часов в коридоре послышалось бряцание шпор. Команда насторожилась и на минуту замерла. Вошёл прапорщик Колоколов, бывший студент, недавно прибывший в полк. На его приветствие команда ответила обычным порядком. Вслед за ним вошёл командир Лашкевич. (Очки золотые, стеклышки неприятные!) Все насторожились. Воцарилась тишина. На приветствие "Здорово, братцы!", грянуло "Ура!" - так мы раньше договорились. (По уставу "Здравия желаю, ваше благородие!"). Когда затихло "Ура!", Лашкевич как будто что почуял, но повторяет ещё раз приветствие. И снова раздается могучее и грозное "Ура!". Лашкевич обращается к унтер-офицеру Маркову и гневно спрашивает, что это означает. Марков, взяв винтовку на руку, направил на штабс - капитана штык и твёрдо, с вызовом ответил: "Ура" - это сигнал к неподчинению вашим приказаниям!". В следующую минуту бунтовщики потребовали от Лашкевича удалиться.
А когда тот пытался бежать - был убит на казарменном дворе выстрелами в спину. Есть свидетельства, что стреляли по штабс-капитану несколько человек.
"Когда же Лашкевич, выбежав из казармы, пересекал плац, чтобы звонить в штаб и сообщить о бунте, в форточку (окна заклеены) грянуло несколько выстрелов. Лашкевич, как пласт, вытянулся в воротах. Другие офицеры бросились за ворота и сейчас же сообщили о бунте в штаб полка. Забрав кассу и знамя, всё офицерство моментально покинуло полк", - сказано в пояснении волынца К.И. Пажетных.
Это же подтверждает и сам "первый герой восстания". Поэт Иван Лукаш в 1917-м записал и опубликовал его рассказ: "Мы бросились к окнам, и многие из нас видели, что командир внезапно широко раскинул руки и упал лицом в снег во дворе казармы. Он был убит метко пущенной случайной пулей!".
(По версии офицера, расспрашивавшего потом солдат,

команда дважды ответила молчанием на приветствие своего начальника: после этого Лашкевич вышел прочь, а застрелил его Кирпичников. Но можно ли отвергать свидетельства двух очевидцев?).
После этого учебная команда, ведомая Кирпичниковым, двинулась с оружием в руках к резервному батальону своего полка и увлекла его за собой. Потом волынцы пошли дальше - поднимать соседние полки. Преодолевая сопротивление часовых и офицеров, они смогли в течение нескольких часов вывести на улицы многие тысячи вооружённых людей.
К взбунтовавшимся волынцам присоединились солдаты запасного батальона Литовского полка, преображенцы, размещавшиеся в Таврических казармах, солдаты 6-го сапёрного батальона. В первом часу дня к восставшим примкнул запасной батальон лейб-гвардии Кексгольмского полка. 
Вооружённые мятежники захватили Дом предварительного заключения на Шпалерной улице и Арсенал в Кронверке. К ним присоединились рабочие с Выборгской стороны. Вскоре была разгромлены и сожжены здания Окружного суда и несколько полицейских участков. К вечеру на сторону революции перешли уже около 67 тысяч солдат Петроградского гарнизона. Действия царского правительства и военных властей были полностью парализованы, а в Таврическом дворце началось формирование новых органов власти - Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, а также Временного комитета Государственной Думы... Это решило исход борьбы: 28 февраля царское правительство было низложено, что в конечном итоге привело к свержению монархии и победе революции.
Наутро после революции Кирпичников проснулся знаменитым. Его портреты висели на заборах и выставлялись в витринах магазинов. Газеты, журналы брали у Кирпичникова интервью и публиковали его фотографии, сопровождая их хвалебными рассказами. Вчерашнего унтера избрали в состав Петроградского совета от Волынского полка. Александр Федорович Керенский публично назвал его "солдатом революции номер один". Приказом командующего Петроградским военным округом первого генерала революции Лавра Корнилова (со 2-го марта принял командование войсками) №120 от 1 апреля 1917 года старший унтер-офицер Кирпичников был награждён Георгиевским крестом IV степени на красном банте и произведен в подпрапорщики. Генерал лично вручил высокую награду. Формулировка гласила: "За то, что 27 февраля, став во главе учебной команды батальона, первым начал борьбу за свободу народа и создание Нового Строя. И несмотря на ружейный и пулемётный огонь в районе казарм 6-го запасного Сапёрного батальона и Литейного моста, примером личной храбрости увлёк за собой солдат своего батальона и захватил пулемёты у полиции".
Кирпичникова теперь видели во многих местах Петрограда: он продолжал активно поднимать солдатские и рабочие массы на "борьбу с врагами революции", вызывая законную ненависть последних. Но в народе Тимофей Кирпичников оставался почти былинным героем. Во время "апрельского кризиса", когда большевики впервые попытались покуситься на абсолютное владение страной, "первый солдат революции" снова вывел на улицы солдат Волынского полка. И помог Временному правительству - тоже временно - парализовать претендентов на власть.
Очень скоро это скажется роковым образом на судьбе Кирпичникова.

  "Расстрелять этого "борца за свободу"!"
Моментально вознесённый на вершину славы в весенние дни 1917 года, Тимофей Кирпичников также стремительно сошёл с исторической сцены. О дальнейшей его биографии известно немного: в мае 1917-го был произведён "за особые отличия" в офицерский чин прапорщика армейской пехоты, требовал от властей наведения порядка и борьбы с анархией, а после Октябрьской революции решительно выступил против большевиков.
25 октября 1917 года, во время антибольшевистского похода генерала Петра Краснова на Петроград, Кирпичников попытался вновь поднять солдат гарнизона, на этот раз уже против новой власти. Однако его замысел не получил поддержки и сорвался. Поднять удалось лишь мальчишек из юнкерских училищ. Их сопротивление было жестоко подавлено, а организатор ненадолго арестован и затем демобилизован. 
В ноябре Кирпичников смог сбежать из столицы на Дон. Там он пытался примкнуть к Добровольческой армии Лавра Корнилова. Попав в расположение частей полковника  А.П. Кутепова (от ред.: затем он стал одним из генералов Белого движения, а позже в эмиграции организовывал антисоветские террористические группы), самонадеянный "солдат революции номер один" стал настаивать на личной встрече с командиром. Откуда было знать ему, выводившему на улицу Волынский полк 27 февраля 1917 года, что в тот же день, и на тех же улицах генерал Кутепов защищал со своим воинством интересы "отжившего класса". И что 2 марта российский государь отречётся от престола, записав в дневнике: "Кругом измена и трусость, и обман!". Конечно, государь имел в виду таких, как Кирпичников, чьё героическое лицо победно смотрело на полковника Кутепова со всех петроградских витрин...
Кирпичникову, вероятно, и в голову не приходило, что первый боец революции является для контрреволюции первым врагом...
Кутепов и рассказал, уже в эмиграции, об этой странной встрече. Его слова записал генерал Е.И. Достовалов. Фамилия Кирпичникова в рассказе не фигурирует, но нет сомнений, о ком идёт речь.
"Вспоминаю характерный для настроения восставшего офицерства рассказ генерала Кутепова из первых времен существования Добровольческой армии, который он любил повторять и который неизменно вызывал общее сочувствие слушающих.
- Однажды, - рассказывал Кутепов, - ко мне в штаб явился молодой офицер, который весьма развязно сообщил мне, что приехал в Добровольческую армию сражаться с большевиками "за свободу народа", которую большевики попирают. Я спросил его, где он был до сих пор и что он делал, офицер рассказал мне, что был одним из первых "борцов за свободу народа" и что в Петрограде он принимал деятельное участие в революции, выступив одним из первых против старого режима. Когда офицер хотел уйти, я приказал ему остаться и, вызвав дежурного офицера, послал за нарядом. Молодой офицер заволновался, побледнел и стал спрашивать, почему я его задерживаю. Сейчас увидите, сказал я и, когда наряд пришёл, приказал немедленно расстрелять этого "борца за свободу".
По приказу полковника Кутепова Кирпичникова увели за железнодорожную насыпь и расстреляли, забрав и уничтожив все документы и газетные вырезки, которыми он имел обыкновение подтверждать свои заслуги перед революцией. Тело оставили в придорожной канаве. Так Тимофей Кирпичников был расстрелян "за измену присяге, царю и Отечеству". 
Можно предположить, что произошло это в Новочеркасске, где располагался генеральный штаб Добровольческой армии, либо - скорее всего, в Таганроге, где был расквартирован кутеповский отряд.
Дата казни первого героя Февральской революции называется примерно: конец 1917 - начало 1918 года. Где он похоронен и похоронен ли вообще - неизвестно.